Гид по иранскому кино: От Махмальбафа до Фархади Как режиссеры обходят цензуру, гендерное неравенство и другие последствия Исламской революции
В прокат вышла «Свинья» Мани Хагиги — гротескная черная иранская трагикомедия о независимом режиссере, которому запретили снимать кино, пока в Тегеране идет кровавая охота на его коллег: их находят с отрубленными головами и надписью «свинья», вырезанной по лбу. Хагиги, споря с канонами драматичного, социального и минималистичного иранского кино, снимает фильм-вызов о том, что такое жить в современном Иране, где кончается художественная свобода, и как творить в условиях тирании. К выходу «Свиньи» The Village составил гид о главных режиссерах и темах современного иранского кино.
Текст
Алиса Таёжная
Главные темы
Свобода и цензура
Современный иранский кинематограф складывался под давлением авторитарного правительства, закрепившегося во власти после Исламской революции 1979 года. Классики иранского кино особенно ценили режиссеров французской новой волны и неореалистов — за интерес к простым характерам, умение работать с непрофессиональными актерами и внимание к человеческой судьбе вне коммерческих жанровых категорий. Съемки кино в Иране сопровождаются большим количеством ограничений: цензура может придраться к буквальным сценам насилия, в кадре нельзя демонстрировать обнаженную натуру и сексуальное поведение, все актрисы должны обязательно быть с покрытой головой, нецензурная лексика, надписи на иностранных языках, некоторые музыкальные жанры, а также эротизированные образы женщин и мужчин на экране запрещены.
Из-за этой вилки между разрешенным и запретным иранские режиссеры находятся в системе значительных ограничений: авторские рассуждения о свободе, потенциальной иммиграции и ограничениях со стороны власти помещаются в аллегорические сценарии, или фильмы снимаются полуподпольно, а позже распространяются нелегально на черном рынке. Отдельное внимание в иранском кино уделено контрасту пространств — личного и общественного: то, что возможно за закрытыми дверями, невообразимо в общественной жизни. В частности, этому посвящены многие фильмы Джафара Панахи — в салоне собственной машины и за закрытыми занавесками дома можно вести разговоры, невозможные на улице, где даже стены имеют уши. Так, оскаровский лауреат, «Коммивояжер» Фархади, касается темы самосуда и личной мести за преступление, совершенное в доме, — и если в государстве не работает суд, а коррупция и ханжество купируют справедливость, людям остается лишь серая зона традиционных договоренностей.
Смотреть: «Это не фильм» и «Закрытый занавес» Джафара Панахи, «Под кожей города» Рахшан Бани Этемад, «Коммивояжер» Асгара Фархади, «Рукописи не горят» Мохаммада Расулофа, «Мой продажный Тегеран» Граназ Мусави, «Никто не знает о персидских котах» Бахмана Гобади
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.
