Как всё устроено: Учитель йоги Преподаватель йоги анонимно рассказала The Village о негнущихся русских, занятиях под Майкла Джексона, медитации под оглушительный гонг и типах учителей.

Об обучении

Я по образованию переводчик, долгое время преподавала в одной из петербургских школ. При этом я много лет занималась йогой и в конечном итоге решила: «Почему бы не попробовать преподавать и её?»

Чтобы стать инструктором в фитнес-клубе, достаточно пройти двухнедельный выездной семинар, где тебя научат основам хатха-йоги, даже если ты до этого ничем подобным не занимался. По завершении получаешь сертификат — и вперёд, вести фитнес-йогу. Такая альтернатива аэробике собирает немало дамочек. Если хочешь что-то более серьёзное — нужно постараться. Разные школы, федерации и ассоциации в разных городах и странах выдвигают свои требования для поступления на курс инструктора. Где-то нужно прозаниматься в одной конкретной школе от двух до пяти лет, где-то — заплатить от 20 до 500 тысяч рублей. Лицензированию этот вид деятельности у нас не подлежит, хотя налогом облагается.

Моя школа выдвигает достаточно жёсткие требования для претендентов в инструкторы. Чтобы просто попасть на курс, необходимо успешно закончить 5 лет обучения и получить положительную рекомендацию. Предпочтение отдают людям с высшим образованием в области психологии, медицины и физиологии. Далее годовой курс, в котором рассказывают о тонкостях преподавания. И необъятная самостоятельная работа. Нужно прочитать тонну литературы и посетить занятия не менее чем 30 учителей из 7-10 стран мира. После всего этого предстоит месячный интенсив с главным инструктором и завершающее интервью. Итоговых экзаменов как таковых нет — всё решает то, как вы себя показали в процессе. И после всего этого вам не выдают лицензию «суперинструктора» — ваш статус столь же условен, как и у инструктора из фитнес-клуба. Только вы больше знаете, больше понимаете и чувствуете себя уверенно. 

Об учениках

К ученикам я подхожу весьма избирательно. Не беру новичков старше 35 лет из-за закостенелости. С возрастом разные аспекты становится всё сложнее и сложнее развивать, и я считаю это тратой времени. Я утрирую, но это так. Важна абсолютная открытость и готовность полностью менять себя. Кроме того, нужна возможность меняться. Потому и инвалиды не смогут йогой заниматься. Не потому, что колясочник не сядет в позу лотоса, нет. Нужен всесторонний жизненный опыт, который ему, к сожалению, недоступен. Потому йога — это только для молодых и здоровых. Да, есть занятия для пожилых, но ведь бабуля в 70 лет не станет развивать свою сексуальность, ей это нафиг не надо, а ведь без этого никуда.

Люди приходят с разными проблемами и с разными целями. Зажатость в сфере сексуальности, кстати, чаще всего бросается в глаза, общественные нравы способствуют невротизации человека. Люди приходят с закрепощённой спиной, с поджатым, ригидненьким телом. Пять минут асан, направленных на расслабление поясницы, — и они выглядят куда более счастливыми. Разгрузить человека эмоционально через тело не так уж и сложно.

Я знаю и таких преподавателей, которые гнут людей насильно. Подходят и, как в балетной школе, садятся сверху, «дотягивая шпагаты», или просто понемногу «продавливая» некоторые асаны. Это неудивительно: на последнем семинаре очень многие преподаватели из Европы говорили, что «русские негибкие». И тем не менее насилие над учениками — это крамола. Ведь не столь важно, сложится он в лотос или нет с первого раза. Куда важнее, какие попытки он предпримет и что ему это даст.

О трудностях на занятиях

Индивидуальные уроки йоги — редкость. Многие находят их неплохим поводом продолжить знакомство в более интимном ключе. Но это не очень хорошая практика ещё и потому, что в группе куда проще проследить динамику роста, и человеку самому легче раскрыться.

Вообще с учениками не часто случаются проблемы. Есть, конечно, конфликтные, которые могут выносить мозг преподавателю и подъедать его статус своим поведением. Но в действительности они нужны самому преподавателю. Они показывают его слабые места, тренируют его выдержку.

Иногда находятся те, кто просто не готов воспринимать определённую информацию. У меня была парочка, которая закатывала глаза с вопросом: «Вы серьёзно?» — когда я начала рассказывать про эфирное поле. Просто им было интереснее развитие тела, а эзотерические знания оказались лишними. А без них в йоге никуда. Многие боятся самого слова «эзотерика», а оно всего-навсего означает «внутренний» или «скрытый». Внутри каждой системы, культурной или религиозной, есть скрытые разделы — не более чем сноски в книге.

Православие знают все — ходят по церквям, целуют иконы. Но внутри этой традиции есть скрытая система, которая называется исихазм. И о ней знают далеко не все. А это всего-навсего прагматичный набор инструментов, которые показывают, как следовать всем известным заповедям из затхлых книг и каким конкретным образом можно изменить себя. Без лирики.

О видах занятий

Все московские центры выглядят очень красиво и дорого. Симпатичные девочки на ресепшене зазывно подмигивают, обязательно есть магазинчики с мерчем и книгами. Но кажется, сами инструкторы книг этих не читали. Они запомнились раздражёнными и злобными. Я не знаю, с чем это связанно, но гармонией там и не пахнет. Вообще я часто слышу, что в Москве невозможно найти хорошую студию и грамотного инструктора. Как-то решила проверить сама и пошла на три случайных занятия в разные йога-центры.

Первым был урок йоги Айенгара. Популярный центр, представительный сайт, хорошая репутация. Сразу позабавило — для полуторачасового занятия нам выдали целую кучу гаджетов: болстеры, одеяла, подушки, коврики, кирпичи резиновые, кирпичи деревянные, ленты для натягивания и много чего ещё. Мы сделали всего лишь три асаны, и всё это умудрились использовать. Инструктор была весьма нервной, всех жёстко критиковала и была откровенно напряжена. Айенгар — это специфическая школа, которая требует особого напряжения: нужно широко расставлять пальцы, тело специфическим образом докручивать. Я обратила внимание, что у инструктора очень смешно оттопыривались мизинчики и безымянные пальцы на ногах. Видимо оттого, что напряжение она не выпускала, а лишь накапливала всё больше и больше, и потому ходит с такими закрученными пальцами всю жизнь. Мне такая айенгара не нужна.

Дальше я пошла на занятие по аштанга-йоге. Это очень динамическая, силовая практика, выжимающая все соки. Пришли, сели, ждём. Заходит преподаватель, и я понимаю, что этот человек не может быть мастером данной школы. Люди, практикующие аштангу, всегда подтянутые, спортивные, осанистые, а эта горбатенькая, слегка затравленная, начала показывать абсолютно бессвязный набор асан разной нагрузки, которым, кажется, пыталась всех убить. Наверное, решила: «Ну вы же на силовую йогу пришли — попотейте». Дополнил картину старый бумбокс, игравший мелодии из индийских фильмов 80-х годов.

Последний урок стоял в расписании рано утром. Сонные посетители расселись на ковриках, вошёл инструктор — весь в белом, в шапочке и в украшениях. Я удивилась: как он во всём этом золоте будет заниматься? Он, впрочем, и не собирался. А просто сказал: «Делаем упражнение „Ножницы“ 100 раз», — включил на планшете музыку и со скучающим видом стал наблюдать за нами. Потом началось пение мантр: что поют, никто не знает, просто повторяют за учителем. Одна дама, которая тоже была впервые, поинтересовалась, что это значит и что мы поём. «Я не помню, — вяло ответил инструктор, — спросите на выходе у администратора, у неё есть листок с переводом». В конце занятия он дал нам указ лечь на коврики, в центр зала выкатил гонг и со словами: «А теперь медитируйте», — долбил в него оставшиеся 20 минут.

Потом я погуглила и поняла, что это, кажется, их собственная «уникальная» разработка. И чёрт с ним, с гонгом, — всякая дурь бывает, но слово «медитация» тут неуместно. Людям не объяснили, на что медитировать, зачем и как. По сути медитация — это вопрос, размышление над чем-то, поиски ответов. А тут мы просто лежим, пытаясь не оглохнуть. В группе, занимавшейся после нас, было очень много людей — видимо, эта утренняя зарядка чертовски популярна.

О православии и йоге

В Петербурге я столкнулась с другой стороной некомпетентности. Бывший преподаватель физкультуры решил переквалифицироваться, когда пришла мода на йогу. Его урок начинался с танцев под песни Шакиры, Майкла Джексона, Боя Джорджа и Шаде, а заканчивался трёхкратным чтением «Отче наш». Уж не знаю, чем он руководствовался, но «орелигиозивание» такой прагматической системы, как йога, — это очень странно. Потому что с одной стороны тебе дают чёткие руководства по работе над своим телом и сознанием, а с другой вплетают христианство — и тут мы уже начинаем надеяться на боженьку или ещё какую-то хрень, дабы нам помогли. Там, где начинается религия, заканчивается йога, так как заканчивается самоосознанность, стремление, саморазвитие.

Религия и йога — это прямо противоположные вещи. Йогу на постсоветском пространстве очень любят мистифицировать — сгустить краски, сдобрить пугающими суевериями. И получается в итоге: «Приложите руку к экрану, сейчас мы будем заряжать воду».

Иллюстрации: Маша Шишова