Как мы перестали выплачивать валютную ипотеку Многодетная семья валютных заёмщиков рассказала The Village о своей жизни после краха рубля

Рубль продолжает стремительно дешеветь, что не может не отражаться на уровне жизни всех россиян. Но есть в стране группа людей, которая оказалась из-за валютных скачков буквально на грани выживания. Это валютные ипотечники: взяв несколько лет назад жилищный кредит в долларах или евро, они теперь вынуждены тянуть на себе многократно выросшие ежемесячные платежи. Несколько лет назад месячный взнос по ипотеке мог составлять 30 тысяч рублей, в то время как сейчас он приблизился к 100 тысячам рублей. Попытки договориться с банками успехом не увенчались, и на прошлой неделе ипотечники провели в Москве сразу несколько акций. Так, они перекрыли Тверскую улицу в районе Белорусского вокзала, рядом с главным офисом банка «ДельтаКредит», а также приковали себя наручниками в офисе «ДельтаБанка» на Моховой улице. Ещё один стихийный митинг прошёл у центрального офиса «Москоммерцбанка» рядом со станцией метро «Беговая» — в нём приняли участие несколько десятков человек. Все эти люди требуют пересчёта задолженности в рубли по льготному курсу.

The Village поговорил c Татьяной Толмачёвой — валютным заёмщиком из Подмосковья и матерью четверых детей. Она рассказала о том, почему её семья несколько лет назад решилась на валютную ипотеку, как живёт в условиях слабого рубля и что собирается делать дальше.

 Наша грустная квартирная история началась семь с половиной лет назад. В июле 2008 года мы взяли ипотеку в банке «ДельтаКредит». При подаче документов нам сразу сказали, что денег в рублях мы не получим, поскольку процентная ставка там выше и наших доходов на обслуживание займа не хватит. А в валюте — пожалуйста. Курс доллара тогда был 23 рубля, и мы решились. Наша квартира стоила 3 300 000 рублей. С помощью родственников мы собрали деньги на первоначальный взнос, а от банка получили оставшуюся сумму — 2 880 000 рублей, или 124 000 долларов. На эти деньги мы купили двухкомнатную квартиру в дальнем Подмосковье, в 60 километрах от МКАД. Первый платёж составил 27 тысяч рублей, что было вполне сопоставимо с ценой съёмного жилья.  

Когда доллар начал расти

Проблемы начались уже в августе 2008 года, когда  доллар начал расти. Практически сразу наши ежемесячные платежи стали намного превосходить платежи рублёвых заёмщиков. Мы, конечно, понимали, что долларовый кредит — это риск, и не жаловались. Просто я, сидя в декрете с годовалым ребёнком и уже беременная вторым, нашла себе подработку на дому. Однако когда доллар стал стоить 30–35 рублей, мы решили перекредитоваться в рубли. Тут нас ждал первый сюрприз: перекредитоваться — это взять новый кредит в рублях и погасить долларовый. Естественно, по текущему курсу. То есть нам понадобилось бы оформить кредит в рублях на сумму от 3 800 000 до 4 200 000 рублей в зависимости от курса доллара. Зарплаты под этот кредит уже не хватало, нам бы просто его никто не дал. Вот так мы попали в ловушку, из которой не было выхода уже тогда. Программы Агентства по ипотечному жилищному кредитованию предусматривали просто отсрочку по оплате, при этом очень несущественную, но после льготного периода — увеличение платежей и срока выплат. Поэтому мы оставили всё как есть. Доллар рос, но и зарплата росла, поэтому страшно не было.

Страшно стало в 2014 году, когда доллар вырос в два, а потом и в три раза. Это означало следующее: первые семь с половиной лет мы платили только проценты по кредиту и отдали банку больше 4 000 000 рублей. При этом наш основной долг остался практически на прежнем уровне — 110 тысяч долларов, по нынешнему курсу это почти 9 000 000 рублей. Ежемесячный платёж сейчас составляет около 100 тысяч рублей, а впереди ещё 17 с половиной лет выплат. Мы подсчитали, что за это время выплатим банку 21 000 000 рублей за «двушку» под Сергиевым Посадом.

Попытки договориться с банком и чиновниками

Все эти годы мы пытались договориться с «ДельтаКредитом» о разделении валютных рисков. Отмечу, что сами кредитные организации берут средства из «коротких» кредитов у европейских банков под 2–3 % годовых. То есть те деньги, которые мы получили, банк уже в 2008 году выплатил по курсу 2008 года и потери ему, несмотря на заверения, не грозят: речь идёт лишь о недополучении прибыли. Однако общение с банком проходило в формате монолога с нашей стороны. Ответов на многочисленные звонки и письма не было. Только когда в январе этого года мы перестали платить, нам позвонил сотрудник банка: «У вас четверо детей? А зачем вы принимали решение об увеличении состава семьи, если вы не можете платить по кредиту?» Другими словами, зачем на этом свете живёт обаятельный мальчик Саша и три прекрасные девочки Аня, Вера и Женя, если мама с папой не успевают подкидывать в топку финансового кризиса сотни тысяч рублей?! Сейчас сотрудник банка звонит нам раз в два-три дня, интересуется нашими делами.

Обычно с момента прекращения оплаты до суда проходит от трёх до шести месяцев. В суде дело рассматривают ещё два-три месяца. Гражданское дело может зависнуть в суде на срок от трёх месяцев до года, однако по искам банков судьи, как правило, принимают решения очень быстро. Поэтому через три месяца у банка на руках уже точно будет исполнительный лист об обращении взыскания на квартиру. Далее её продают с торгов, а если она не продаётся, банк оставляет жилплощадь себе. Затем приставы выселяют людей из квартиры.

Всё это время капают проценты на сумму неплатежа, поэтому долг существенно вырастает. Выглядит это так: мы не заплатили 1 200 долларов, и штраф по договору составляет 0,5 % за каждый день. К моменту следующего платежа (просрочка один месяц) мы должны 1 200 долларов за январь плюс 186 долларов штрафа. Если мы не платим и за февраль, то к марту мы должны уже 1 200 долларов за январь плюс 186 долларов штрафа за январь плюс 174 доллара штрафа за февраль по январскому платежу плюс 1 200 долларов за февраль плюс 174 доллара штраф за февраль по февральскому платежу. К апрелю будет так: 1 200 долларов за январь плюс 186 долларов штрафа за январь плюс 174 доллара штрафа за февраль по январскому платежу плюс 186 долларов штрафа за март по январскому платежу плюс 1 200 долларов за февраль плюс 174 доллара штрафа за февраль по февральскому платежу плюс 186 долларов штрафа за март по февральскому платежу плюс 1 200 долларов платежа за март плюс 186 долларов штрафа за март по мартовскому платежу.  

Запасной аэродром, то есть съёмную квартиру, мы пока не ищем. Займёмся этим, когда наше выселение станет делом одного-двух месяцев. Сейчас платить за аренду пока рано.

Параллельно мы стучались в двери чиновников, но уровень лицемерия оказался непостижимым. Простых людей, которые являются налогоплательщиками, а также родителями будущих налогоплательщиков и защитников родины (про долг родине, думаю, они не забудут, когда моему бездомному сыну исполнится 18 лет), стали вдруг называть финансово безграмотными, обвинять в попытке схитрить на процентах. Мол, сами виноваты, вот и получите. И всё бы ничего, если бы не параллельная докапитализация банков (им же трудно — кризис), пересчёт аналогичных долларовых обязательств для отдельных регионов, федеральный закон о перерасчёте валютных кредитов для жителей Крыма по 36 рублей за доллар… Мы не жадные — всем нужно помогать, но осадочек остался.

Ежемесячный платёж сейчас составляет около 100 тысяч рублей,
а впереди ещё 17 с половиной лет выплат. Мы подсчитали, что за это время выплатим банку 21 000 000 рублей за «двушку» под Сергиевым Посадом

Что делать?

Какие у нас теперь перспективы? При самом оптимистичном варианте банк всё-таки пойдёт навстречу и пересчитает кредит по курсу, рекомендованному Центробанком — 39,4 рубля за доллар. Это хорошо, но будет означать фиксацию нашего долга на уровне 4 300 000 рублей. Для этого по правилам нашего банка придётся брать новый кредит, за который первые десять лет придётся платить одни только проценты без погашения основного долга. А то, что уже заплачено, безвозвратно утеряно, потому что речь идёт только о пересчёте остатка задолженности, то есть того, что ещё не оплачено. У большинства это почти весь первоначальный долг, потому что всё время мы платили только проценты. При таком раскладе общая стоимость нашей квартиры составит около 16 000 000 рублей.

Перерасчёт в рубли производится только через новый договор. То есть ты заключаешь договор на рублёвый кредит, из этих денег погашаешь старый и начинаешь заново платить проценты, как если бы пришёл в банк впервые. Но даже если не заключать новый договор, а обойтись дополнительным соглашением к старому, всё равно пересчёт произведут только остатка с даты заключения дополнительного соглашения. И никто не будет пересчитывать по новому курсу те проценты, которые вы уже заплатили в прошлом. На практике первые десять лет платишь одни проценты, и лишь незначительная часть платежа погашает основной долг. Например, мы уже выплатили банку 100 тысяч долларов (именно в долларах, по курсу на день платежа), и только около 6–7 тысяч из них ушли на погашение основного долга.

Второй возможный вариант решения проблемы — продать квартиру и отдать долг банку. Но при продаже мы получим только 3 500 000 рублей, и в этом случае остаток долга составит 5 500 000 рублей. То есть мы теряем то, что уже заплатили, остаёмся без жилья и ещё должны 5 с лишним миллионов. А если доллар ещё подрастёт, то не 5, а 10, 15 или даже 20 — и так до бесконечности. При таких платежах и необходимости снимать жильё рассчитывать на новую квартиру мы не сможем. Кроме того, наша кредитная история уже испорчена, родители, которые помогали с первоначальным взносом, стали пенсионерами, материнский капитал израсходован. Когда нас будут выселять на улицу, бдительные органы опеки и попечительства получат возможность позаботиться о бездомных детях и поместить их в детский дом.

Третий вариант — продажа квартиры с торгов банком и последующее банкротство заёмщика. В этом случае квартиру продадут за копейки, ведь на торгах цена существенно упадёт, а остаток долга будет ещё больше. При этом банкротство — это несколько лет унизительного ада, когда твоя зарплата идёт конкурсному управляющему, а он по твоей просьбе выдаёт тебе твои же деньги под объяснение, куда ты будешь их тратить. Если же твоя зарплата выше прожиточного минимума, то это означает, что платить ты всё-таки можешь. Поэтому банкротства и прощения долгов тебе не светит, а светит обычное взыскание через приставов — автоматическое списание денег с зарплаты.

Выбор из этих трёх вариантов зависит от банка: если он пересчитает нам долг в рубли по приемлемому курсу, мы согласимся. Если же нет — будем ждать выселения. Второй вариант нам не подходит. Он предполагает, что мы сами суетимся и продаём квартиру, отдаём деньги банку и ещё остаёмся должны — это какое-то садо-мазо. То есть вариант номер два плавно перетечёт в вариант номер три, но гораздо быстрее и нашими же силами. Правда, во втором варианте есть одна призрачная надежда: иногда, когда клиенты продают квартиру сами и гасят часть долга, банк может полностью или частично простить оставшуюся часть. Но это целиком и полностью зависит от банка. А если они не простят остаток долга, получив нашу квартиру? Лучше уж тянуть время в судах.

Банкротство — это несколько лет унизительного ада, когда твоя зарплата идёт конкурсному управляющему, а он по твоей просьбе выдаёт тебе твои же деньги под объяснение, куда ты будешь их тратить