4 февраля стало известно, что Анатолий Комм закрывает свой ресторан «Варвары» на Страстном бульваре. Но вот интрига: открывает на его месте новый — «Русские сезоны», который, судя по названию, точно не будет гриль-баром. А скорее всего, значительных перемен вообще не произойдёт: чуть-чуть подпудрят интерьер, уберут из меню пену и желе со вкусом винегрета и холодца, оставят тему русской кухни главной, но подачу сделают более понятной для большинства. Брать на себя ответственность заявлять о полном провале «Варваров» мы не хотим, говорить о закате карьеры шефа тем более не приходится, тем не менее какие-то итоги подвести хочется. Так что The Village попросил семерых человек, которые были в «Варварах» в разное время, написать мини-рецензии на ресторан. 

  

Александр

32 года,
настоящий foodie (подтверждено редакцией The Village)

Это был абсолютно лучший ресторан в Москве. Если бы московским ресторанам давали мишленовские звёзды, у «Варваров» было бы минимум две. Это вообще был не ресторан в строгом смысле слова, а гастрономический театр. Отдельное блюдо заказать было нельзя, только сет из небольших порций классических русских блюд, но переосмысленных в духе модернистской молекулярной кухни: большие тарелки, крохотные порции, новые техники. Например, борщ в виде сферы из сметаны, заполненной вытяжкой из свёклы и других продуктов, которые обычно кладут в борщ. Во рту этот шарик лопается и взрывается вкусом настоящего борща.

Эти сеты назывались спектаклями, причём имели на это полное право: там была завязка, конфликт, развязка и даже второстепенные персонажи. Половину времени Комм проводил в зарубежных гастролях, где билеты на его спектакли раскупались за пару месяцев до начала, но в Москве его так и не поняли. В «Варвары» действительно ходили не очень активно, потому что, во-первых, это всё стоило как паровоз, а во-вторых (и это главное), за этот паровоз пришлось бы платить в любом случае: там нельзя было прийти и выпить кофе с пирожным, как в каком-нибудь «Турандоте». Было только два сета с фиксированной ценой. Сам Комм, кстати, всегда говорил, что искусство (а то, что он делает, — это, безусловно, искусство) не может быть прибыльным.